II. ХРИСТИАНСКАЯ НРАВСТВЕННОСТЬ / 4. Любовь к Богу и любовь к ближнему / Две главные заповеди
Суть ветхозаветного закона Иисус видел в двух заповедях, которые процитировал в разговоре с законником, обратившимся к Нему с вопросом: «Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?». Иисус ответил: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф. 22:35–40).
Обе заповеди заимствованы из Ветхого Завета (Втор. 6:5 и Лев. 19:18), однако в христианской перспективе они обретают новое содержание и наполнение. В Ветхом Завете под «ближним» понимался соплеменник, сын того же народа. Иисус же, цитируя заповедь, существенно расширяет ее смысл, понимая под ближним всякого человека, вне зависимости от его этнической или религиозной принадлежности.
Евангелист Марк, рассказывая ту же историю, отмечает реакцию собеседника Иисуса: «Книжник сказал Ему: хорошо, Учитель! истину сказал Ты, что один есть Бог и нет иного, кроме Его; и любить Его всем сердцем и всем умом, и всею душею, и всею крепостью, и любить ближнего, как самого себя, есть больше всех всесожжений и жертв. Иисус, видя, что он разумно отвечал, сказал ему: недалеко ты от Царствия Божия» (Мк. 12:28–34).
Собеседник Иисуса не случайно ссылается на культ жертвоприношений. Этот культ сложился в древнем Израиле в ту эпоху, когда религиозная жизнь воспринималась прежде всего в юридических категориях. Грех считался преступлением перед Богом, требующим умилостивления: таким умилостивлением и служила жертва.
На смену культу жертвоприношений Иисус нес новую религию, исходящую из других предпосылок: взаимоотношения с Богом Он предлагал строить не на чувстве долга или страха, а на любви и верности. Любовь к Богу, охватывающая все естество человека, включая сердце, душу и ум, должна находить свое выражение не в жертвоприношениях, а в любви к ближнему. Именно о делах любви и милосердия, а не о всесожжениях и религиозных обрядах Он говорит как об основном критерии, по которому на Страшном суде Бог отделит праведников от грешников, овец от козлов (Мф. 25:31–46).
Законник спрашивает Иисуса только об одной, наибольшей заповеди, но Иисус в Своем ответе добавляет вторую. Это показывает, что для Него любовь к Богу и любовь к ближнему составляют одну двуединую заповедь: одна любовь не мыслится без другой. Любовь к Богу находит свое выражение и естественное продолжение в любви к ближнему. Апостол Иоанн Богослов напоминает об этом в следующих словах: «Кто говорит: “я люблю Бога”, а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего» (1 Ин. 4:20–21).