Часть третья. Последние дни земной жизни Господа Иисуса Христа / 38. Явление воскресшего Господа одиннадцати ученикам в осьмыи день по воскресении и рассеяние неверия Фомы

Иоан. 20:24–31)

Ин. 11:16). Когда Господь в Своей прощальной беседе сказал ученикам: «Куда Я иду, вы знаете, и путь знаете», то Фома и тут стал противоречить: «Не вемы, камо идеши: и како можем путь ведети?» (Ин. 14:5). Крестная смерть Учителя произвела поэтому на Фому особенно тяжкое, удручающее впечатление: он как бы закоснел в убеждении, что утрата Его невозвратна. Упадок духа его был столь велик, что он даже не был с прочими учениками в день воскресения: он, видимо, решил, что уже незачем быть вместе, так как все кончено, все распалось и теперь каждый из учеников должен по прежнему вести свою отдельную, самостоятельную жизнь. И вот, встретив других учеников, он вдруг слышит от них: «видехом Господа». В полном соответствии с своим характером, он резко и решительно отказывается верить их словам. Считая воскресение Своего Учителя невозможным, он заявляет, что поверил бы этому только тогда, если бы не только видел своими глазами, но и осязал своими руками язвы гвоздиные на руках и ногах Господа и прободенное копием ребро Его. «Вложу руку мою в ребра Его» – из этих слов Фомы видно, что рана, нанесенная Господу воином, была очень глубока.

Спустя восемь дней после первого явления Господа десяти апостолам, Господь снова является дверем затворенным, по-видимому, в том же доме. На этот раз и Фома был с ними. Может быть, под влиянием обращения с другими учениками, упорное неверие начало оставлять его, и душа его мало-помалу становилась вновь способной к вере. Господь и явился для того, чтобы воспламенить в нем эту веру. Став, как и в первый раз, совершенно неожиданно среди Своих учеников и преподав им мир, Господь обратился к Фоме: «Принеси перст твой семо, и виждь руце Мои...» На сомнения Фомы Господь отвечает его же собственными словами, которыми он обуславливал свою веру в Его воскресение. Понятно, что уже одно это знание Господом его сомнений должно было поразить Фому. Господь к тому же прибавил: «И не буди неверен, но верен», т.е.: ты находишься в положении решительном: перед тобой сейчас только две дороги – полной веры и решительного ожесточения духовного. В Евангелии не сказано, осязал ли действительно Фома язвы Господа – можно думать, что осязал – но так или иначе, вера возгорелась в нем ярким пламенем, и он воскликнул: «Господь мой и Бог мой!» Этими словами Фома исповедал не только веру в Воскресение Христово, но и веру в Его Божество.

Однако, эта вера все же основывалась на чувственном удостоверении, а потому Господь, в назидание Фоме, другим апостолам и всем людям на все будущие времена открывает высший путь к вере, ублажая тех, которые достигают веры не таким чувственным путем, каким достиг ее Фома: «Блажени не видевшие, и веровавше». И раньше Господь неоднократно давал преимущество той вере, которая основывается не на чуде, а на слове. Распространение веры Христовой на земле было бы невозможно, если бы каждый требовал такого же удостоверения для своей веры, как Фома, или вообще непрестающих чудес. Поэтому Господь и ублажает тех, которые достигают веры одним только доверием к свидетельству словом, доверием к учению Христову. Это – лучший путь веры.

Этим повествованием св. Иоанн заканчивает свое Евангелие. Следующая 21-я глава написана им позже, спустя некоторое время, как думают, по поводу слуха о том, что ему определено жить до второго пришествия Христова. Теперь же св. Иоанн заключает свое повествование свидетельством о том, что «многа же и ина знамения сотвори Иисус пред ученики Своими, яже не суть писана в книгах сих»– хотя св. Иоанн и поставил себе целью дополнить повествование первых трех Евангелистов, но и он записал далеко не все. Он, однако, считает, как видно, что и написанного вполне достаточно, «да веруете, яко Иисус есть Христос Сын Божий, и да верующе, живот имате во Имя Его» – и того немногого, что записано, довольно для утверждения веры в Божество Христово и для спасения через эту веру.