Глава 4. Закон и пророки / Непротивление злу насилием / Закон адекватного возмездия

Закон Моисеев строился на принципе адекватного возмездия за нанесенный человеку урон: за материальный ущерб полагался штраф в размере нанесенного ущерба, за телесное повреждение полагалось нанесение соответствующего повреждения обидчику, за убийство — смертная казнь (Исх. 24:17–19). В научной литературе этот принцип получил название закона талиона (лат. lex talionis, от слова talis в значении «такой же»). Закон талиона в разных формах существовал во многих древних цивилизациях и восходил к одному из древнейших человеческих обычаев — кровной мести.

В законе Моисеевом принцип талиона носил в том числе ограничительный характер: за выбитый другому глаз человек не должен был лишиться обоих глаз, за выбитый зуб — нескольких зубов1См.: Райт К. Око за око. С. 323–325. Подробнее об интерпретации принципа талиона в Ветхом Завете, Новом Завете и талмудическом иудаизме см. в: Neusner J., Chilton B. D., Levine B. A. Torah Revealed, Torah Fulfilled. P. 187–228.. Принцип адекватного возмездия был важен для предотвращения непропорциональной мести в той социокультурной среде, которая описана на страницах Библии. Примеров такой мести в Ветхом Завете немало. Достаточно вспомнить рассказ о том, как сыновья Иакова Симеон и Левий отомстили сыну местного князя за то, что он обесчестил их сестру: они убедили всех мужчин города принять обрезание, а когда те были в болезни, напали на город, убили мечом князя вместе с сыном, умертвили весь мужеский пол… разграбили город… взяли мелкий икрупный скот их, иослов их, и что ни было в городе, и что ни было в поле; и все богатство их, и всех детей их, и жен их взяли в плен… (Быт. 34:1–29).

Нанесение телесных увечий в качестве наказания за совершённые преступления было широко распространено в Древнем мире. До сих пор оно практикуется в некоторых странах, где действуют законы шариата. Шариат, как и его источник — ветхозаветное право, строится на принципе, согласно которому мера наказания должна быть адекватна совершённому преступлению. В цивилизованном мире телесные увечья в качестве наказания не практикуются, однако представление о том, что наказание должно быть соразмерно преступлению, лежит в основе любого законодательства, даже в тех странах, где самой строгой мерой наказания является тюремное заключение: чем более тяжким является преступление, тем больший срок, вплоть до пожизненного,  назначается преступнику.

Цитируя слова, относящиеся к правовой сфере, Иисус не комментирует их буквальный смысл. Ни в этом, ни в других Своих поучениях Он не оспаривает право государственной власти применять по отношению к преступникам те или иные наказания, не выступает против смертной казни, не призывает к смягчению уголовного права. Требуя отдавать кесарево кесарю, а Божие Богу (Мф. 22:21), Иисус проводит четкий водораздел между властью земной и властью небесной, между законами земными и той правдой вечной жизни, которую Он принес людям. Эта правда заложена в Его наставлениях, в том числе в Нагорной проповеди, которая не содержит никаких призывов к изменению общественного устройства, но наполнена призывами к преображению внутреннего мира человека, изменению его ценностных ориентиров, мировосприятия, системы взаимоотношений с другими людьми.

Важно помнить, что в Нагорной проповеди Иисус обращался не к судьям народа израильского, а к Своим ученикам. Ситуации, в которых есть обиженный и обидчик, Иисус рассматривает из перспективы обиженного, тогда как ветхозаветный закон рассматривал их из перспективы обидчика. Тем самым Он вводит новую и более высокую норму праведности, чем та, которая была характерна для Ветхого Завета2Davis J. F. Lex Talionis in Early Judaism. P. 4..