Глава 2. Заповеди блаженств / «Блаженны кроткие»

Третья заповедь — Блаженны кроткие, ибо они насле­ дуют землю (Мф. 5:5) — является парафразом слов из 36-го псалма. В этом псалме злодеям, делающим беззаконие, противопоставляется тот, кто уповает на Господа и делает добро, кто хранит истину и утешается Господом, кто покорен Господу и надеется на Него (Пс. 36:1–7). Кротость в псалме противопоставляется гневу и ярости:

Перестань гневаться и оставь ярость; не ревнуй до того, чтобы делать зло, ибо делающие зло истребятся, уповающие же на Господа наследуют землю. Еще немного, и не станет нечестивого; посмотришь на его место, и нет его. А кроткие наследуют землю и насладятся множеством мира (Пс. 36:8–11)1Выделено нами. — М. И..

Таким образом, формулируя третью заповедь Блаженства, Иисус вновь апеллирует к знакомой Его слушателям словесной  формуле.

Греческий термин πραΰς («кроткий») в Септуагинте употребляется для перевода целого ряда древнееврейских слов. При его помощи передаются, в частности, слова תם tām («кроткий», букв. «целый», «совершенный» — как в физическом, так и в религиозном смысле), ענו ‘ānāw («смиренный», «согбенный») и עני ‘ānî («неимущий», «бедный», «нуждающийся», «безропотный», «покорный»)2Koehler L., Baumgartner W., Stamm J. J. Hebräisches und Aramäisches Lexikon. Bd. 3. S. 809, 810; Bd. 4. S. 1604. Некоторые ученые считают, что в изначальном тексте Блаженств, как они были произнесены на арамейском языке, имела место игра слов, основанная на фонетическом сходстве между терминами עני ‘ānî («нищий») и ענו ‘ānāw («кроткий»). См. в частности: Gundry R. H. Matthew. P. 69.. Слово מרפא marpē’ («спокойствие, мягкость») в выражениях  לב מרפא lēḇ marpē’ («кроткое сердце», букв. «сердце спокойствия») и  מרפאו לשׁון  marpē’ lāšôn («кроткий язык», букв. «спокойствие языка»), а также слово רך raḵ («мягкий», кроткий») по значению близки термину תם tām («кроткий»)3См.: Koehler L., Baumgartner W., Stamm J. J. Hebräisches und Aramäisches Lexikon. Bd. 2. S. 602; Bd. 4. S. 1147..

Кротким (תם tām) в книге Бытия назван живущий в шатрах Иаков, в отличие от Исава, искусного в звероловстве (Быт. 25:27). В Псалтири под кроткими понимаются люди, которых Бог направляет к правде и научает путям Своим (Пс. 24:9), которые веселятся о Господе (Пс. 33:3); кроткие противопоставляются нечестивым (Пс. 33:6). В притчах кротость противоположна зависти, гневу и ярости, необузданности и гордости:

Кроткое сердце ( לב מרפא lēḇ marpē’) — жизнь для тела, а зависть — гниль для костей (Притч. 14:30).

Кроткий (רך raḵ) ответ отвращает гнев, а оскорбительное слово возбуждает ярость (Притч. 15:1).

Кроткий язык (מרפאו לשׁון marpē’ lāšôn) — древо жизни, но необузданный — сокрушение духа (Притч. 15:4). Лучше смиряться духом с кроткими (ענוים ‘ǎnāwîm), нежели разделять добычу с гордыми (Притч. 16:19).

Некоторые ветхозаветные тексты о кротости в Новом Завете интерпретируются как прообразы Иисуса Христа. Наиболее известный из них принадлежит пророку Захарии: Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спа­сающий, кроткий (עני ‘ānî), сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной (Зах. 9:9). На это пророчество ссылается евангелист Матфей, повествуя о том, как Иисус на молодом осле въезжал в Иерусалим (Мф. 21:5).

Иисус в Новом Завете неоднократно назван Агнцем (Ин. 1:29, 36; 1 Пет. 1:19; Откр. 5:6 и далее). К Нему применено пророчество Исаии: Как овца, веден был Он на заклание, и, как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзает уст Своих (Деян. 8:32; Ис. 53:7). Агнец в Ветхом Завете является символом кротости: А я, как кроткий агнец, ведомый на заклание, и не знал, что они составляют замыслы про­тив меня (Иер. 11:19). Этот символ выбран для Иисуса не случайно: он указывает на искупительный подвиг, кульминацией которого стала смерть Иисуса на кресте. Но одновременно он указывает на Иисуса как образ кротости и смирения:

Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11:28–30).

Словом «иго» переведено греческое ζυγός, означающее«ярмо» — деревянный хомут для упряжки волов. Метафорически этот термин указывает на обязанности и ответственность, с которыми сопряжено следование заповедям Иисуса4Deutsch C. Hidden Wisdom and the Easy Yoke. P. 42–43.. Термин φορτίον, переведенный как «бремя», может означать также «тяжесть», «ношу», «кладь». Тот же термин во множественном числе употребляется в отношении фарисеев, которые связывают бремена (φορτία) тяже­лые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям (Мф. 23:4). Слово «обремененные» (πεφορτισμένοι) происходит от того же корня, однако в данном случае указывает на бремя иного рода — бремя и тяжесть земных забот.

Заповеди Иисуса могут казаться трудными для исполнения, но их исполнение приносит покой душе, потому что освобождает ее от бремени земных забот. Средствами для достижения этого внутреннего покоя являются кротость и смирение. Златоуст так перефразирует призыв Иисуса:

Не тот или другой приходи, но «придите» все, находящиеся в заботах, скорбях и грехах; «придите» не для того, чтобы Я подверг вас истязанию, но чтобы Я разрешил грехи ваши; «придите» не потому, что  Я нуждаюсь в славе от вас, но потому, что Мне нужно ваше спасение. Я, говорит, «успокою вас». Он не сказал: спасу только; но, что еще гораздо важнее, поставлю вас в совершенной безопасности… Не бойтесь, говорит Он, услышав об иге: оно благо. Не страшитесь, услышав о бремени: оно легко… Когда будешь предаваться беспечности, тогда будешь унывать. Если же исполнишь заповеданное, бремя будет легким; вот почему Он ныне таковым назвал его. И нам это можно исполнить? Если будешь смирен, кроток, скромен. Смирение есть мать всякого любомудрия. Вот почему как при первоначальном изложении Своих Божественных законов начал Он со смирения5Имеется в виду первая заповедь Блаженства., так и здесь то же делает, и притом обещает великое воздаяние… Чего ты боишься, говорит Он. Неужели ты, возлюбив смирение, будешь умален? Взирай на Меня и учись от Меня всему тому, что Я делаю, и тогда ясно узнаешь, какое великое благо смирение6Иоанн Златоуст. Толкование на святого Матфея-евангелиста. 38, 2–3 (PG 57, 431). Рус. пер.: С. 417–418..

Поскольку третья заповедь Блаженства является прямой аллюзией на ветхозаветный текст, смысл выражения наследуют землю следует искать в контексте ветхозаветного представления о земле обетованной. Ключевым здесь является образ Авраама, о котором в Послании к Евреям сказано:

Верою Авраам повиновался призванию идти в страну, которую имел получить в наследие, и пошел, не зная, куда идет. Верою обитал он на земле обетованной, как на чужой, и жил в шатрах с Исааком и Иаковом, сонаследниками того же обетования; ибо он ожидал города, имеющего основание, которого художник и строитель Бог (Евр. 11:8–10).

История Авраама, которому Бог повелел идти в неизвестную землю, и вся история его потомков, боровшихся за эту землю, в христианстве переосмысливается как прообраз того духовного путешествия, целью которого является новая земля обетованная — Царство Небесное. В этом смысле можно говорить, что слова ибо они наследу­ют землю семантически близки словам ибо их есть Цар­ство Небесное. Речь идет об одном и том же обетовании, одной и той же цели.

Кротость, наряду со смирением, является одним из тех качеств, которые отличают христианское представление о духовном совершенстве от аналогичных представлений в других религиозных и философских традициях. Ни в одной из них ни смирение, ни кротость не занимают первые позиции в списке добродетелей. В апостольских посланиях кротость становится одним из часто упоминаемых качеств, которыми должен обладать христианин:

Посему, отложив всякую нечистоту и остаток злобы, в кротости примите насаждаемое слово, могущее спасти ваши души (Иак. 1:21).

Мудр ли и разумен кто из вас, докажи это на самом деле добрым поведением с мудрою  кротостью (Иак. 3:13)7О теме кротости в Послании Иакова и о связи между Иак. 1:21 и Мф. 5:5 См. в частности: Майер Г. Послание Иакова. С. 14, 27, 103–104, 183–184..

Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом (1 Пет. 3:3–4).

Господа Бога святите в сердцах ваших; будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением (1 Пет. 3:15).

Я же, Павел, который лично между вами скромен, а заочно против вас отважен, убеждаю вас кротостью и снисхождением Христовым (2 Кор. 10:1).

Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал. 5:22–23).

Итак, я, узник в Господе, умоляю вас поступать достойно звания, в которое вы призваны, со всяким смиренномудрием и кротостью и долготерпением, снисходя друг ко другу любовью, стараясь сохранять единство духа в союзе мира (Еф. 4:1–3).

Кротость ваша да будет известна всем человекам. Господь близко (Флп.  4:5).

Итак, облекитесь, как избранные Божии, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение… (Кол. 3:12).

Рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины… (2 Тим. 2:24–25).

Напоминай им повиноваться и покоряться начальству и властям, быть готовыми на всякое доброе дело, никого не злословить, быть не сварливыми, но тихими, и оказывать всякую кротость ко всем человекам (Тит. 3:1–2).

Судя по столь многочисленным упоминаниям кротости, апостолы считали это качество важной составляющей христианского свидетельства как внутри общины, так и перед внешними. Наряду сосмиренномудрием и долготерпением кротость становится одной из характерных черт того нового духовно-нравственного облика, который созидается в церковной общине под прямым воздействием личности Иисуса Христа. В последующей восточно-христианской традиции кротости уделяется значительное внимание. В классическом руководстве к монашеской жизни, «Лествице», кротости посвящена целая глава. В ней кротость трактуется прежде всего как синоним безгневия и антоним «безумной и постыдной страсти» гнева: в этом противопоставлении кротости гневу Иоанн Лествичник следует 36-му псалму. По его словам, «кротость есть недвижимое устроение души, в бесчестии и в чести пребывающее одинаковым… Признак крайней кротости состоит в том, чтобы и в присутствии раздражающего сохранять тишину сердечную и залог любви к нему…»8Иоанн Лествичник. Лествица. 8 (PG 88, 828–833). Рус. пер.: С. 96–97.