Крестная смерть Спасителя
Вместе со Спасителем на Голгофе были сораспяты двое разбойников. «Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас» (Лк. 23:39). Так изливались боль, озлобление и безысходность разбойника неблагоразумного, распятого по левую руку Спасителя. Распятый же справа, «напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? и мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал».
И, обращаясь к Спасителю, разбойник благоразумный произносит удивительные слова: «Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое».
И сказал ему Иисус: «истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (см. Лк. 23. 40–43).
Воистину поразительный эпизод: приговоренный к смерти разбойник видит рядом с собой такого же обреченного, страждущего, беззащитного, побежденного обстоятельствами и слабого человека из плоти и крови. И вдруг какой-то неведомой внутренней силой прозревает в Нем Того, Кто уже сегодня вступит в Царство Свое. Значит, Царство Его — Царство Небесное, и тогда это Сын Божий, внешне не отличимый от обычного человека.
Когда следовавшие за Спасителем люди исповедовали Его Сыном Божиим, видя многие чудеса и слыша слово Его учения, то это представляется объяснимым. Исповедание же разбойника, случайно оказавшегося с уничиженным Христом в Его и свой последний час, лежит вне логического обоснования. В Евангельской истории это — проявление абсолютной, безусловной и самодостаточной веры. С этой верой умирающего разбойника не может сравниться ни вера апостолов, ни учеников, ни последователей Спасителя. Ибо разбойник исповедует в поверженном человеке, всецело находящемся во власти своих мучителей и палачей, Сына Божия.
Чего требует от Бога наше маловерие, чтобы нам уверовать в Господа? Непременно — могущества, всесилия, чуда, знамений: «Помоги! Соверши! Яви Твою власть в моей жизни! Сделай то, о чем я прошу, здесь и теперь!». Ведь «Ты еси Бог, творяй чудеса» (Пс. 76:15).
А если нет чуда, то и Бога нет. Бог без чуда, устрояющего нашу жизнь согласно нашим же представлениям о благе, человеческому маловерию не нужен. Как это отличается от той великой и спасительной веры, с которой покидал этот мир благоразумный разбойник!
И Суд Божий, сотворенный на кресте Господом Распятым для этого разбойника, оправдывает того в вечности. Изображение креста в русской православной традиции символически заключает в себе рассказ об обстоятельствах Крестной смерти Спасителя. Так, помимо верхней и центральной перекладин, символическое значение имеет и нижняя косая перекладина с правым воздетым и левым опущенным концами. Она как раз и символизирует Божий суд, совершившийся на Голгофе. Разбойник, распятый справа от Спасителя, оправдан и вознесен в Небесные обители, а находившийся слева от Него — осужден и тяжестью нераскаянных грехов низведен в преисподнюю. Таким образом, Крест Христов предстает как образ весов Небесного правосудия, символ последней справедливости. Крест — знак и обещание истины и справедливости в жизни человека, ибо Крестом являются нам и любовь Бога, и Божественная правда. Действительно, «Крест Христов — учение Христово», как говорит о том святитель Игнатий (Брянчанинов).
Ученики и апостолы после осуждения Спасителя на смерть рассеялись и скрылись «страха ради Иудейска» (Ин. 20:19). Подле Креста распятого Господа оставались лишь Пречистая Его Матерь, жены-мироносицы и любимый ученик Иоанн. И на старинных русских распятиях мы видим это изображение Креста Господня с предстоящими: справа — Божия Матерь, слева — апостол Иоанн.
Обращаясь со Креста к Матери Своей, Спаситель препоручает Ее заботам и попечению Иоанна, говоря: «Жено! се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя!»
И далее — свидетельство самого Иоанна Богослова: «И с этого времени ученик сей взял Ее к себе» (Ин. 19. 26–27).
Примечательно также это обращение «Жено» (то есть «Женщина») вместо «Мати», которое прозвучало с высоты Креста.
В момент непереносимого страдания на кресте Господь усыновляет Своего ученика Матери Своей. Это не просто проявление заботы о любимом ученике, остающемся без Учителя, и о Матери, остающейся без Сына. Это еще и некий символический акт, ибо в лице любимого ученика все другие ученики и последователи Христовы, вся Церковь усыновляются Божией Матери. И потому Пресвятая Дева Мария есть Небесная Ходатаица и Заступница за всех верующих в Сына Ее и Бога нашего.
Двойное мучение испытывает Спаситель на кресте: моральное — ибо люди, за которых Он принимает страдание, хулят и поносят Его, и физическое — потому что боль нестерпима. Это истязание не может длиться бесконечно.
Вот свидетельство Евангелиста Марка о последних часах земной жизни Спасителя:
«Был час третий, и распяли Его» (по нашей системе исчисления времени это соответствует 9 часам утра).
«В шестом же часу (то есть около полудня по нашему счету) настала тьма по всей земле (произошло солнечное затмение), и продолжалась до часа девятого (соответствует примерно трем часам дня). В девятом часу возопил Иисус громким голосом: Элои! Элои! лимма савахфани? — что значит: Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? Некоторые из стоявших тут, услышав, говорили: вот, Илию зовет (то есть ветхозаветного пророка Илию). А один побежал, наполнил губку уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить, говоря: постойте, посмотрим, придет ли Илия снять Его (уксус, оказывая действие, подобное наркотическому, должен был притупить боль и продлить последние минуты Распятого). Иисус же, возгласив громко, испустил дух. И завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу. Сотник, стоявший напротив Его, увидев, что Он, так возгласив, испустил дух, сказал: истинно Человек Сей был Сын Божий» (Мк. 15. 25, 33–39).
Восклицание Спасителя, приведенное Евангелистом дословно на арамейском языке: «Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» — раскрывает сокровенный смысл Крестного страдания.
Ибо Спаситель на пороге смерти испытывает не только физические страдания, но и муки Богооставленности. В этот час Бог не поддерживает Его. Но ведь Он — Сам Бог и Сын Божий. Значит, Бог добровольно отказывается от Самого Себя, избрав жребий распинаемого раба. «В чем же состоит похвала о Кресте? — спрашивает святитель Иоанн Златоуст. — В том, что Христос ради меня принял образ раба и ради меня претерпел страдания, — ради меня, бывшего рабом, врагом и неблагодарным; и так возлюбил меня, что предал Себя на смерть. Что еще можно найти равное этому?» Из любви к человеку Он до дна испивает чашу людской несправедливости, физической боли и нравственного страдания, чтобы снять с человека вину за первородный грех и открыть возможность каждому освободиться от груза личных грехов.
Среди неизбывного горя, боли, несправедливости и страданий человек порой в отчаянии говорит: «Господи, где же Ты?» — и воздвигает ропот на Бога. А для многих и многих само присутствие страдания и несправедливости в мире представляется достаточной причиной для неверия: «Был бы Бог — Он не допустил бы такого!» Но Бог не просто попускает совершаться страданиям по грехам нашим или посещает нас скорбями для нашего вразумления и исправления. Сам Он добровольно сошел в бездну человеческой боли и мучений, став через то сопричастным людскому горю.
А потому ни один человек, как бы ни был он несчастен, не может сказать, что покинут Богом. Бог всегда пребывает с нами, потому что Его Сын, прошедший через муку страдания богооставленности и самое смерть и отождествивший Себя с человеческим горем, тем самым разрушил средостение между Творцом и человеком. Ограниченный человеческий разум, наверное, никогда не сможет постигнуть этой тайны. До тех пор, пока не предстанем пред лицом Божиим, нам не дано понять скрытый от нас смысл искупительного страдания Христа. Но пока все мы должны знать, что именно этими страданиями Богочеловека нам даруются избавление от всякой скорби, Спасение и жизнь вечная. «Для того и было Пришествие и Промышление Господне, чтобы нас, порабощенных, повинных и подчинившихся пороку, освободить и сделать победителями смерти и греха», — говорит преподобный Макарий Египетский.
Спаситель добровольно сошел в бездну человеческого страдания, достигнув самого дна. И потому ныне Он со всеми, кто терпит муки. И, дабы непереносимые страдания не раздавили человека, Христос разделяет их с ним.
«И как уже настал вечер, — потому что была пятница, то есть день перед субботою, — пришел Иосиф из Аримафеи, знаменитый член совета, который и сам ожидал Царствия Божия, осмелился войти к Пилату, и просил Тела Иисусова. Пилат удивился, что Он уже умер, и, призвав сотника, спросил его, давно ли умер? И, узнав от сотника, отдал тело Иосифу. Он, купив плащаницу и сняв Его, обвил плащаницею, и положил Его во гробе, который был высечен в скале, и привалил камень к двери гроба. Мария же Магдалина и Мария Иосиева смотрели, где Его полагали» (Мк. 15. 42–47).
Так закончилась земная жизнь Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа.