Иисус Христос в Иерусалиме
Вступив в Иерусалим в окружении ликующего народа, Иисус Христос направился в центр города, к Иерусалимскому храму. И как и три года назад, обнаружив здесь торговцев и менял, вновь изгнал их из храма.
Изгнание из храма торгующих в первую Пасху общественного служения Спасителя стало началом Его конфликта с иудейскими властями, которые увидели в Нем бунтаря против существовавших законов и обычаев. К третьему году общественного служения Иисуса Христа этот конфликт усугубился до такой степени, что сделался опасным для Его жизни.
Изгнанием торговцев из храма во дни Своей последней Пасхи Господь свидетельствовал, что делу, которое Он призван свершить, не смогут воспрепятствовать ни власть земная, ни страх человеческий.
Ибо это дело Спасения, ради которого Он готов пострадать и умереть. В первые дни Страстной недели — так именуются в церковном обиходе дни страданий Иисуса Христа — Господь обращался к Своим ученикам и к народу, собравшемуся в Иерусалиме для празднования Пасхи с особым поучением. Обстановка, в которой Иисус проповедовал в преддверии Своих страданий, очень отличалась от той, что была в Галилее, где Его окружали местные рыбаки и иные простые люди, благоговейно, почтительно и удивленно внимавшие Слову Учителя. В Иерусалиме же среди слушателей было много тех, кто хорошо знал Писание и лукаво стремился уловить Спасителя на слове, спровоцировать на неправильный или неосторожный ответ, дав таким образом повод властям арестовать Его и предать смерти. Об этом согласно свидетельствуют евангелисты Матфей, Марк и Лука. Вот одно из таких свидетельств:
«Тогда фарисеи пошли и совещались, как бы уловить Его в словах. И посылают к Нему учеников своих с иродианами, говоря: Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице; итак, скажи нам: как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет? Но Иисус, видя лукавство их, сказал: что искушаете Меня, лицемеры? Покажите Мне монету, которою платится подать. Они принесли Ему динарий. И говорит им: чье это изображение и надпись? Говорят Ему: кесаревы. Тогда говорит им: итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу. Услышав это, они удивились и, оставив Его, ушли» (Мф. 22. 15–22).
Вопрос, обращенный к Спасителю, продиктован был откровенно провокационными намерениями, ибо любой ответ здесь ведет в ловушку. Сказать, что надлежит платить подать римскому кесарю, — значит вызвать гневную реакцию иудеев, страдающих от иноземного владычества и мечтающих о национальном освобождении. Сказать, что кесарю не следует платить дани, — значит быть обвиненным в подстрекательстве к бунту соглядатаями римского правителя, которых наверняка немало в толпах паломников.
В Своем поразительном ответе на лукавый вопрос Господь, по существу, на принципиальном уровне формулирует то, каким должно быть отношения верующего человека к светской власти.
Что есть «Божие Богу»? Это свидетельство о том, что человек при всех властях и при любых обстоятельствах призван сохранять свободу и независимость духа, имея главным законом своей жизни голос собственной совести, — глас Божий в душе. В своей внутренней жизни человек должен быть подконтролен только Божественным заповедям, в соответствии с которыми ему и следует определять свой выбор, совершая одни поступки и воздерживаясь от других.
В том и заключается опасность тоталитарных диктатур, что тоталитаризм — как свидетельствует уже само его название — стремится поглотить и покорить себе все сферы человеческого существования, включая и внутреннюю жизнь личности. Такая власть нарушает Божественный закон, потому что внутренняя жизнь человека должна быть подотчетна прежде всего совести — то есть тому нравственному закону, который Бог вложил в нашу природу. А за светской властью остается обязанность регулировать внешние отношения людей, дабы человеческое общежитие было достаточно упорядоченным.
Когда Господь призывает воздать «кесарево кесарю», Он не судит о том, хороша власть или дурна, нравственна она или безнравственна. Но Господь исходит из принципа уважения и приятия института светской власти как общественного установления. И в этом контексте становятся понятны слова апостола Павла: «...нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены» (Рим. 13:1). К слову, эта формула нередко вызывает неприятие и критику со стороны людей, склонных к социальному радикализму. На самом же деле речь здесь идет не об оценке власти — она, оценка, может быть любой, — но о приятии самого института государственного правления, вне которого невозможно устроение нормальной жизни общества.
Итак, с одной стороны, «отдавайте Божие Богу» есть призыв к сохранению внутренней свободы человека, к сбережению целостности и неповрежденности его внутреннего мира, к ограждению его от покушений какой бы то ни было внешней власти. А с другой стороны, «отдавайте кесарево кесарю» есть признание необходимости и целесообразности существования властного начала в жизни человеческого общества, без чего невозможны ни упорядоченность системы взаимоотношений людей, ни равновесное сосуществование как различных социальных сил, так и отдельных индивидуумов. Соотношение внутренней независимости человека и его подотчетности Богу с приятием принципа светской власти обеспечивает устойчивый баланс между свободой и порядком, между требованиями личной и общественной жизни. И когда один из элементов этого баланса разрушается, то человеческая жизнь оказывается ввергнутой либо в тяжкий кошмар деспотии и диктатуры, либо в беспредельность анархии и беззакония.
Христианский взгляд на власть, базирующийся на принципе законопослушания при сохранении внутренней свободы человеческой личности, есть ключ к устроению общественных отношений на единственно разумных и справедливых основаниях, освященных Божественным авторитетом.