Иисус Христос перед Пилатом. Распятие
На суде у первосвященников Анны и Каиафы было объявлено, что Христос повинен смерти. Но, согласно римским законам, на оккупированных территориях местные суды не имели права выносить смертные приговоры, поскольку это было прерогативой римского прокуратора. Поэтому связанного Спасителя доставили в Преторию — укрепленную часть Иерусалима, где находилась временная резиденция римского прокуратора Понтия Пилата. Здесь Господь предстал перед Пилатом. Приведшие Его первосвященники и старейшины обвиняли Иисуса в том, что Он самозванно присвоил Себе имя Царя Иудейского, и требовали от прокуратора вынесения Иисусу смертного приговора.
Сцена допроса Спасителя у Пилата запечатлена на страницах всех четырех Евангелий, и это позволяет составить ясное и детальное представление о происходившем событии.
Обвинение Спасителя в присвоении звания Царя Иудейского означало обвинение в мятеже, то есть в покушении на захват власти цезаря и разрушение основ римской государственности. А наказанием мятежнику и государственному преступнику была смертная казнь.
Пилат понимает, что выдвинутое против Христа обвинение ложно. Ему известно, что Спаситель предан из зависти, и он не желает принимать участия в грязной интриге первосвященников и старейшин иудейских. Пилат пытается уклониться от принятия решения.
К тому же во время допроса к Пилату приходит посыльный от его жены, который передает прокуратору ее слова: «Не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него» (Мф. 27:19).
Последнее обстоятельство укрепляет Пилата в стремлении поскорее свернуть этот странный процесс. Но первосвященники и старейшины настаивают на своем, требуя смерти Спасителя.
Во время допроса Пилату становится известно, что Иисус родом из Галилеи, и тогда прокуратор передает подсудимого галилейскому правителю Ироду, находившемуся в Иерусалиме по случаю иудейской Пасхи.
Евангелист Лука — единственный из евангелистов — сообщает о том, что Спасителя по приказу Понтия Пилата отсылают на суд к Ироду, который был наслышан о совершенных Спасителем чудесах и давно хотел Его увидеть. Но Иисус не отвечает на вопросы Ирода. Он просто молчит. Безмолвствует Он и тогда, когда «Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату» (Лк. 23:11).
Белые одежды означали оправдательный приговор.
«И сделались в тот день Пилат и Ирод друзьями между собою, ибо прежде были во вражде друг с другом», — делает знаменательное замечание повествователь (Лк. 23:12).
Пилат окончательно утверждается в мысли, что Иисус невиновен и должен быть отпущен. Но иудеи прибегают к демагогическому аргументу, содержащему недвусмысленную угрозу самому Пилату: «Если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю» (Ин. 19:12).
Это звучит как грозное политическое обвинение в адрес прокуратора. И тогда, самоустраняясь от принятия решения по делу Иисуса, Понтий Пилат умывает руки, демонстрируя тем самым, что более не настаивает на оправдательном приговоре для «Праведника Того». Правда, перед тем Пилат сделает еще одну попытку спасти жизнь Иисусу.
В те времена у евреев существовал обычай: в канун Пасхи иудейские правители даровали свободу одному из узников, на которого указывал народ. В описываемые времена в заточении находился человек по имени Варавва. И Пилат, обращаясь к иудеям, спросил: «Кого хотите, чтобы я отпустил вам: Варавву, или Иисуса, называемого Христом?» (Мф. 27:17).
Это была последняя возможность вырвать Иисуса из рук ищущих Его осуждения и погибели.
«Но первосвященники и старейшины возбудили народ простить Варавву, а Иисуса погубить... Пилат говорит им: что же я сделаю Иисусу, называемому Христом? Говорят ему все: да будет распят».
Пилат вновь вопрошает: «Какое же зло сделал Он? Но они еще сильнее кричали: да будет распят». И вслед за тем беснующиеся гонители Господа сами выносят себе страшный приговор: «Кровь Его на нас и на детях наших» (см. Мф. 27. 20, 22–23, 25).
По существовавшим тогда обычаям смертная казнь предварялась истязанием. Христос также не избежал этой участи. Римские воины, которые по закону должны были привести приговор в исполнение, глумливо обрядили Его в красную хламиду — багряницу, ибо пурпурная одежда была знаком царского достоинства. Главу Спасителя увенчали терновым венцом — страшной пародией на царский венец, а в руки Иисусу вложили трость, символизирующую скипетр.
«И становясь перед Ним на колени, насмехались над Ним, говоря: радуйся, Царь Иудейский! И плевали на Него и, взяв трость, били Его по голове» (Мф. 27. 29–30).
И когда град палочных ударов обрушился на главу Спасителя, терновые шипы пронзили Его кожу.
Затем Спасителя стали бичевать, то есть стегать по обнаженному телу кожаной плетью. К концам ремней этой плети прикреплялись маленькие металлические шарики, до крови рассекавшие тело истязуемого и превращавшие его в кровавое месиво.
И только после совершения над Спасителем этого страшного бичевания Его повели на казнь. Вот как свидетельствует об этом Евангелист Марк: «И заставили проходящего некоего Киринеянина Симона, отца Александрова и Руфова, идущего с поля, нести крест Его» (Мк. 15:21).
По-видимому, Спаситель оказался настолько ослаблен перенесенными мучениями, что был не в силах на Своих плечах нести перекладину креста до места казни, как того требовал обычай.
«И привели Его на место Голгофу, что значит: «Лобное место» (Мк. 15:22).
Голгофа — каменистый холм, находившийся вне стен тогдашнего Иерусалима, где совершались смертные казни.
«И давали Ему пить вино со смирною; но Он не принял» (Мк. 15:23).
Вино со смирною, как и уксус с желчью, — снадобье наркотического действия, притуплявшее физическую боль во время казни. Но Господь отказался прибегнуть к этому средству и, пребывая в полном сознании, претерпевает крестное страдание до самого конца.
«Был час третий, и распяли Его» (Мк. 15:25).
Распинали же так: прибивали руки казнимого к перекладине, а ноги — к столбу, и перекладину соединяли со столбом, образуя крест.
«И была надпись вины Его: «Царь Иудейский» (Мк. 15:26).
Со Христом сораспяли двух разбойников — одного по правую, другого по левую руку Его. Так сбылось слово Писания: «И к злодеям причтен был» (Ис. 53:12).
Соучастники совершающегося убиения Сына Божия, настаивавшие на смертном приговоре и обагрившие руки невинной кровью, в безумном ослеплении усугубляли свою неискупимую вину глумлением над Распятым:
«Проходящие злословили Его, кивая головами своими и говоря: э! разрушающий храм, и в три дня созидающий! Спаси Себя Самого и сойди со креста. Подобно и первосвященники с книжниками, насмехаясь, говорили друг другу: других спасал, а Себя не может спасти. Христос, Царь Израилев, пусть сойдет теперь с креста, чтобы мы видели, и уверуем. И распятые с Ним поносили Его» (Мк. 15. 29–32).
Православный крест есть не просто воспроизведение орудия казни Спасителя. Изображение креста содержит и иную историческую символику. Ибо Господь был распят на Голгофе, что в переводе означает «Лобное место». А именно в глубине Голгофского холма, согласно церковному преданию, были погребены останки первого человека. Человеческий череп, изображаемый в основании православного креста, и есть глава Адама.
Претерпевая крестные муки, Господь проливал Свою кровь и отдавал Свою жизнь за грехи всего человеческого рода, но прежде всего — во искупление первородного греха, совершенного на заре истории.
Святитель Григорий Богослов так пишет об этом: «Все, что совершилось на древе крестном, было врачеванием нашей немощи, возвращающим ветхого Адама туда, откуда он ниспал, и приводящим к древу жизни, от которого удалил нас плод древа познания, безвременно и неблагоразумно вкушенный. Ради этого дерево вместо дерева и руки вместо руки: вместо дерзко простертой — мужественно распростертые, вместо своевольной — пригвожденные ко кресту, вместо извергшей Адама (из рая) — соединяющие воедино концы света. Ради этого высота за падение, желчь за вкушение, терновый венец за обладание злом, смерть за смерть, тьма ради света, погребение за возвращение в землю и воскресение Христа ради воскресения Адама».
Вольной жертвой Спасителя была искуплена древняя вина Адама и Евы, восстановлено утраченное ими сыновство человека по отношению к Богу и вновь дарована всем людям жизнь вечная.
Верхняя, короткая перекладина православного креста символизирует табличку, на которой по приказу Пилата на трех языках: еврейском, греческом и латинском — было обозначено преступление распинаемого Господа: «Иисус Назорей, Царь Иудейский».
«Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: Царь Иудейский». Однако Пилат, досадуя на свое бессилие помешать казни Иисуса Христа и раздраженный постоянным и бесцеремонным давлением, оказываемым на римского прокуратора иудейскими первосвященниками, резко отказал им: «Что я написал, то написал» (см. Ин. 19. 19, 21–22).
Крест — орудие мучительной и позорной казни во времена Христа — с момента распятия Спасителя становится символом великой жертвы Господа за весь человеческий род. Не случайно святитель Василий Великий убеждает нас: «Все части мира были приведены к Спасению частями Креста».