Иисус Христос на празднике Кущей в Иерусалиме
И так, покинув Галилею, Господь через Заиорданье приходит в Иерусалим на праздник Кущей. Что же происходит в иудейской столице после появления здесь Иисуса Христа? Подробное описание этого мы находим только у евангелиста Иоанна Богослова:
«В половине уже праздника вошел Иисус в храм и учил. И дивились Иудеи, говоря: как Он знает Писания, не учившись? Иисус, отвечая им, сказал: Мое учение — не Мое, но Пославшего Меня; кто хочет творить волю Его, тот узнает о сем учении, от Бога ли оно, или Я Сам от Себя говорю...
Тут некоторые из Иерусалимлян говорили: не Тот ли это, Которого ищут убить? Вот, Он говорит явно, и ничего не говорят Ему: не удостоверились ли начальники, что Он подлинно Христос? Но мы знаем Его, откуда Он; Христос же когда придет, никто не будет знать, откуда Он. Тогда Иисус возгласил в храме, уча и говоря: и знаете Меня, и знаете, откуда Я; и Я пришел не Сам от Себя, но истинен Пославший Меня, Которого вы не знаете. Я знаю Его, потому что Я от Него, и Он послал Меня. И искали схватить Его, но никто не наложил на Него руки, потому что еще не пришел час Его. Многие же из народа уверовали в Него и говорили: когда придет Христос, неужели сотворит больше знамений, нежели сколько Сей сотворил? Услышали фарисеи такие толки о Нем в народе, и послали фарисеи и первосвященники служителей — схватить Его...
В последний же великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой. Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него: ибо еще не было на них Духа Святаго, потому что Иисус еще не был прославлен. Многие из народа, услышав сии слова, говорили: Он точно пророк. Другие говорили: это Христос. А иные говорили: разве из Галилеи Христос придет? Не сказано ли в Писании, что Христос придет от семени Давидова и из Вифлеема, из того места, откуда был Давид? Итак, произошла о Нем распря в народе. Некоторые из них хотели схватить Его; но никто не наложил на Него рук. Итак служители возвратились к первосвященникам и фарисеям, и сии сказали им: для чего вы не привели Его? Служители отвечали: никогда человек не говорил так, как этот Человек» (Ин. 7. 14–17, 25–32, 37–46).
Из этого повествования мы видим, что конфликт между Спасителем и тогдашними духовными руководителями еврейского народа вступил в острую фазу: фарисеи постоянно озабочены скорейшей изоляцией Спасителя от народа и Его убиением. А что же народ? Его реакция весьма характерна. Не будучи противниками Спасителя, люди недоумевают, почему первосвященники и фарисеи преследуют этого Человека. Если не Он Христос, то какие же еще дивные чудеса должен сотворить Христос, чтобы вожди народа поверили в Него?
Вместе с тем и евангелист Иоанн отмечает, что жители Иудеи словно бы искоса, выжидательно посматривают на своих предводителей: «Почему первосвященники до сего дня не схватили Его? Может быть, они наконец поверили, что он Мессия? В таком случае есть надежда, что позволят веровать и нам». Народ открыт к приятию проповеди Иисуса, противостояния между Спасителем и простыми людьми не существует. Но те, кто блюдет букву иудейского закона, не принимают Спасителя.
Это евангельское повествование важно еще и потому, что Христос здесь ясно говорит, что Он послан Богом Отцом, что Его Слово — не от мира сего, что Его проповедь — научение Божие, которое Спаситель призван передать людям.
Приведенный евангельский отрывок замечателен еще тем, что содержит определенное указание на Троичность Бога: Христос говорит о Пославшем Его, о Себе как о Посланнике и о Святом Духе, Которого примут уверовавшие в Иисуса. Следует заметить, что Евангелие от Иоанна вообще отличается особой возвышенностью и богословской утонченностью. В нем содержится самое глубокое и вместе с тем ясное описание учения о Боге-Троице, наиболее полно раскрыта тайна личности Иисуса Христа как Спасителя мира, Сына Божия и Сына Человеческого.
На празднике Кущей произошло еще одно важное событие, которое также описано евангелистом Иоанном.
«Иисус же пошел на гору Елеонскую. А утром опять пришел в храм, и весь народ шел к Нему. Он сел и учил их. Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставив ее посреди, сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее камень. И опять, наклонившись низко, писал на земле. Они же, услышав то и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» (Ин. 8. 1–11)
Рассматривая основные положения христианской этики, изложенные в Нагорной проповеди, мы подробно комментировали тему осуждения, в частности, слова Иисуса: «Не судите, да не судимы будете» (Мф. 7:1).
Всякий раз, когда мы осуждаем ближнего своего, то совершаем дело неправедное, потому что не имеем возможности наблюдать внутреннюю, сокровенную жизнь человека в тайниках его души, а значит, и не в состоянии вынести справедливого суда. Это повествование о женщине, обвиненной в супружеской измене, ярко иллюстрирует также и то, что осуждение ближнего чаще всего происходит вовсе не из стремления выявить правду, сделать светлее и чище общественные отношения. Осуждение — коварное оружие, причиняющее боль другому человеку. Нередко оно напрямую связано с лицемерием самозваных судей. Господь вопрошает таковых в Нагорной проповеди: «И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» (Мф. 7:3).
И действительно, побивать камнями провинившуюся женщину вознамерились те, кто, подобно ей, согрешал, но не был в этом уличен.
Современная общественная жизнь также дает немало примеров такого рода лицемерия. На опыте последних десятилетий ХХ века мы хорошо знаем, как всевозможные обличительные кампании против злоупотреблений власть имущих вдохновлялись честолюбцами, стремившимися взять в свои руки бразды правления, и как, достигнув своей цели, они превосходили размахом злоупотреблений и привилегий ранее осуждавшихся ими предшественников. Особенно заметно возрастает накал обличительного пафоса такого рода в периоды острых политических баталий в преддверии выборов в органы власти всех уровней. Контролируемые или купленные соперничающими группировками средства массовой информации применяют недостойные и циничные избирательные технологии, в беспощадной конкурентной борьбе ведутся войны на уничтожение политических противников с целью их компрометации в общественном мнении, публичного унижения и морального сокрушения.
Нужно всегда помнить, что каждый раз, когда человек громогласно осуждает ближнего своего за действительные или мнимые грехи, он ищет не правды людской и тем более не взыскует правды Божией, но просто ведет свою борьбу, прибегая к запрещенному Богом средству. Господь сказал грешнице: «…Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» (Ин. 8:11).
Ибо это плохо прежде всего для нее самой, так как грех разрушает внутреннюю целостность человека, нарушает полноту человеческой жизни. В этом эпизоде Евангельской истории Спаситель предстает не как грозный Судия, а как любящий и скорбящий Отец. Господь видит и понимает все, что происходит в глубине грешной души, прощает ее и призывает к перемене жизни, но не жестокосердым и буквалистским законническим осуждением, а словом поддержки и сострадания.
Подчас религиозное сознание с большей готовностью принимает Всевышнего в образе грозного Судии, нежели любящего Отца. Часто страх перед Богом намного сильнее, чем любовь к Нему. Но Бога нужно более любить, отвечая на Его любовь к нам, нежели бояться. Ибо любовь Божия подает человеку надежду обрести выход из тупиков не только личной жизни, но также и жизни общественной.