«Никто не хочет сознательно совершать ошибки»

С точки зрения Православной Церкви, самоубийство – это грех, поскольку оно является плодом неверия и эгоизма. Однако можно ли называть самоубийцами тех, кто добровольно рискует своей жизнью ради острых ощущений? Мы спросили об этом протоиерея Вячеслава Харинова – настоятеля храма иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость», байкера и организатора мотопробегов.

Есть смерть вольная, и она связана осознанным с желанием уйти из жизни. Это игнорирование всех даров жизни: дружбы, творчества, любви, познания. Это одно дело. А все остальные случаи – немощь естества.

Гигантский слалом, лыжи, курорты, Куршавели, куда выезжают чиновники высшего разряда – это тоже фантастический риск. Впрочем, и огромное удовольствие. В спорте вообще можно гимнасту с козла спрыгнуть и сломать основание черепа.

Самоубийства и байкеры – привязка натянутая, не умная, механическая. Мне кажется вопрос искусственный. Ни один здравомыслящий человек не желает себе смерти. Среди байкеров тоже самое.

Церковь, как ни странно, даже к пьяницам имеет снисхождение. Хотя пьяница – явный самоубийца. Но даже в этом вопросе документы XIX столетия фиксировали, что человек выключается, он не контролирует себя полностью. Для уголовной системы – это отягчающие обстоятельства в любом случае. А для Церкви, как ни странно, может быть не отягчающим. Словно человеку выключили воду.

Те, кого мы видим и которые кажутся «безбашенными», – это люди, прекрасно оценивающие риск. Они отличаются повышенной степенью ответственности. Они выступают за здоровый образ жизни. Это люди с большой любовью к пейзажам, технике, стране. Навязанный образ любителя пива с пивным животом совершенно не соответствует действительности. Я знаю несколько таких людей, но они обычно не катаются. Они пьют. Пьяницы, но не мотоциклисты. В той сети, в которую я вхожу, всегда, если ты выпил – вешаешь ключ на стену и никуда не едешь. Это закон. И ребята присматривают друг за другом. Такого просто не может быть, чтобы человек выпил и сел за руль. Мотоцикл – устройство, требующее особенного чувства равновесия. И равновесие требуется постоянно тренировать и поддерживать. Наивно думать, что гимнастка выходит на бревно, приняв на грудь стаканчик пива или вина. Ясно, что это будет не только не спортивно, но и смертельно опасно. Так же и с байкерами. Я думаю, дело в стереотипах.

«Общество должно знать правду про эту субкультуру. Она отличается высокой сознательностью, ответственностью, спортивностью, социальной активностью, любовью к истории, к стране».

Но нельзя считать, что мотоцикл едет со скоростью потока. Он и создан для скоростного передвижения, для опережения, для езды между полосами, предположим. Есть определенные навыки езды, есть процентаж: если ты едешь выше скорости потока больше, чем на 20%, – ты рискуешь головой. Поэтому опережение обычно и происходит на 20% от скорости потока. Здравомыслие подсказывает, что, обгоняя на 30% – ты уже рискуешь, на 50% – ты можешь не среагировать, тебя снесут, случись что. И байкеры об этом знают и следят. Точно также и автомобилисты не соотносятся со скоростью. Статистика неумолима: в процентном соотношении в ДТП страдают больше автомобилистов, чем байкеров. И, кстати, я считаю, что байкеры страдают преимущественно по вине автомобилистов. Безусловно, превышение скорости – серьезное преступление. И ребята этим грешат, но, как правило, дело не в скорости, дело в том, что нас не пропускают. Люди не понимают, что, если прикоснуться к движущемуся мотоциклисту, то ты дестабилизируешь систему, она просто выйдет из баланса. Волчок запускали в детстве? Точно такой же принцип у мотоцикла – одно касание, и вся система идет в разнос.

Поэтому есть вопросы тревожащие. Они требуют просвещения. Мы поднимаем их, но никто не входит в дешевую дидактику. Ребята на «спортáх» надевают комбинезоны. Кто на мотоциклах попроще – надевают защиту.

Среди байкеров, к слову, много религиозных людей. Как на фронте нет атеистов, так и экстремальный способ передвижения на мотоциклах заставляет искать смысл жизни. Поэтому равнодушных к духовной жизни людей я не встречал. Есть, разумеется, люди, отвергающие христианство, исповедующие разные воззрения. Но это все равно духовная активность. В подавляющем большинстве байкеры – христиане, в нашей стране – православные христиане. У меня отдельная очередь байкеров на венчание, крещение… и более печальные требы, конечно, тоже.

Если на обычном всенощном бдении присутствуют человек 40-50, то, если я что-то организую с байкерским сообществом, будут 150-250 человек.

«Я нисколько не воспринимаю свою деятельность в байкерском сообществе как миссионерскую. Но я отчетливо понимаю, что, позиционируя себя, как священника, я привлекаю ко Христу и Церкви».

Байкеры на молебне в храме святых Петра и Февронии готовятся отправиться в крестный ход вдоль границы Калининградской области с флагами святых защитников рубежей России.
Источник: Игорь Зарембо / РИА Новости

В каком-то смысле, это жизнь mono age. Байкеры – группа, говоря языком Стивена Тайлера, на краю, на острие. Такая балансировка требует хорошего личностного сложения, поэтому мне эта субкультура очень симпатична. Здесь существует рыцарство по отношению к даме. В байкерском сообществе (а я говорю про продвинутое сообщество, про людей, которые в культуре) флиртовать с чужой женщиной или девушкой – нонсенс, дурной тон. Если девушка одинокая, с ней могут знакомиться и оказывать знаки внимания. Но если она с кем-то пришла и с ней кто-то будет пытаться флиртовать, то такому человеку укажут его место. Такое рыцарское отношение меня подкупает.

И таких вещей полно.

При всей солидарности, существующей в этом сообществе, при всем духе товарищества, кооперации и сочувствия, существует определенный момент: люди без экипировки воспринимаются как оскорбление субкультуры. На дороге не здороваются с теми, кто едет, скажем, безбашенно незащищенным. Об этом знают и говорят многие. Хотя обычно мотоциклисты в дороге приветливы друг с другом.

Это остатки рыцарства, которого лишились автомобилисты давно. Автомобилисты проезжают десятками мимо транспорта, остановившегося на обочине. Но если встанет байкер, как правило, даже на ходу мотоциклисты показывают знаками:

- Нужна помощь?
- Нет, спасибо. Звоню по телефону. Или просто отдыхаю.

Так летчики в Первую мировую приветствовали друг друга перед атакой.

Не защищаются, кстати, только мажоры, байкеры воскресные. Как раз те пузатые, которые любят стаканчик пропустить. Эти люди обычно в байкерском сообществе долго не задерживаются: до первой поломанной ноги, а потом ходят и хвалятся какие они там опытные байкеры.

А если глупости делают люди, не знающие культуру мотовождения, то таких надо просто учить. Например, если девушка садится вторым номером не защищенная – это на совести водителя. И водитель несет уголовную ответственность. Ребята все знают: если кто сажает незащищенного человека, то он – неофит, новичок, которого надо еще учить. Но он не воспринимается, как человек нашей культуры.

Когда девушка рвется сесть в миниюбке сзади, ей всегда можно рассказать эту историю, как лежит девочка в канаве без ног. Но зачем? В нашей субкультуре ценится женская красота и женские ножки. Безопасность же зависит от мастерства райдера и от множества внешних обстоятельств. У нас от дворцового моста в Петербурге спускались, взяв девушку, а где-то на дороге масло протекло из другой машины, вот байк на этом масле и разбился. Девушка в итоге лишилась ног. Или стекло от разбитых фар на дороге. Мелкие стекла – они же как вода для мотоцикла. Поэтому второй номер всегда защищен: это, как правило, не только шлем, но и наколенники, и защита локтей.

Но люди из субкультуры, которые ездят долго – они это все знают прекрасно. Я – один из них. Поэтому могу свидетельствовать изнутри этой культуры.

Как человек ездит, видно сразу. Хотя бы даже по тому, как он останавливается, как он ставит ногу рядом с мотоциклом. Новичок он, понтовщик, мажор или человек мотокультуры.

Что и говорить про сообщество мотоциклистов, которые отличаются высоким уровнем солидарности, где уход каждого из ребят становится событием! Мы организуем в конце сезона, около 18 сентября, такой день поминовения. Список пополняется новыми именами, но совсем безбашенных и глупых не бывает в нашем сообществе. Есть, разумеется, люди, совершающие ошибки. Да, есть люди, которые были не внимательными, где-то не оценили обстановку, но ошибки мы все совершаем. Никто не хочет их сознательно совершать. И уж тем более быть самоубийцей!

«В храме мне приходится постоянно говорить о профилактике, об ответственности не только за свою жизнь, но и тех, кто с нами связан».

Для поминовения выбран сентябрь, так как именно 18 сентября 25-летнюю Анну Мишуткину на Украине сбил сын депутата на своем автомобиле. У девочки в байкерском сообществе был позывной «Никитá». Сначала украинские байкеры начали мемориальные мероприятия, а потом и в России, и Беларуси, везде подхватили инициативу. Сначала я помогал устраивать акции памяти у нас, но потом мне передали первую скрипку. Уже несколько лет в ближайшие к 18 сентября выходные мы собираемся на Стрелке Васильевского острова, вся улица заставлена мотоциклами. Торжественно идем ко мне в храм и со свечами служим панихиду по всем ушедшим. Ребята приносят портреты погибших. И потом по вечернему городу с портретами на баках едем на Стрелку в сопровождении ГАИ... Местное УВД с пониманием относится к этому, они понимают, что акция – мера профилактики. И на Стрелке по команде на Ростральные колонны забирается девушка, взмахивает двумя платками в руках, все заводят двигатели и нажимают на клаксоны. Стрелка оглашается воем двигателей и стоном клаксонов. Затем девушка опускает платки, и все замолкают, проходит минута памяти. Вся набережная в этот момент стоит в свечах, выставляются портреты. Затем духовой оркестр исполняет мелодии. Обычно звучит Ave Maria Каччини или других композиторов. Духовые инструменты всегда играют очень трогательно. Затем ребята отпускают в небо белые шары, как символ душ погибших людей. Хотя от шаров, вероятно, в дальнейшем откажемся – они не очень экологичные. Возможно, придумаем что-то иное. В храме в этот день готовят блины, кисель. В сентябре обычно прохладно и ребята поминают горячим киселем и блинами. Очень по-русски.

То, чего не делают другие люди для увековечивания памяти защитников Отечества, памяти войны, делает байкерское сообщество. Со мной едут в основном представители байкерского сообщества поминать наших соотечественников за рубежом. Другие едут отдыхать, а мотоциклисты едут в дождь, в ветер не просто отдыхать, они едут поминать миллионы соотечественников, лежащих за границей.

Протоиерей Вячеслав Харинов
Источник: Православие.ru

Практически каждую субботу проходит историческая акция, связанная с памятью соотечественников. Километровые колонны за мной. В эту субботу поминаем лейб-гвардейские полки, которые дислоцировались в Петербурге. Поминаем гвардейцев, которых уничтожили как социальную прослойку в 30-е годы Советского союза. Гвардейцы определяли раньше вид города своими храмами, определяли архитектурный, культурный и даже религиозный ландшафт. Нынешние приходские храмы раньше были приходами полков. Об этом забывают. Мы с байкерским сообществом проедем по этим местам, мы будем на месте, где захоронены гвардейцы, о которых никто не помнит, на месте разрушенных храмов. Будет совершена панихида, люди будут молиться.

«Наши акции – информационная работа. Прежде чем приступать к вопросу восстановления храмов-памятников, связанных с регалиями, воинскими победами, что желательно и для региона и, очевидно, для Церкви, общество надо подготовить».

Занимаемся и авиацией. Так, существуют не паспортизированные захоронения. Невозможно не заметить многокилометровую колонную байкеров, идущую президентским построением. И у властей, и граждан возникает вопрос: «А что они делают? Что за пустыри они выкашивают и кустарники вырубают?» Но когда вырисовывается 64 могилы летчиков, которые держали небо над Балтикой, у всех вопросы отпадают. Но этим занимаются мотоциклисты, эта социальная активность байкерского движения. Если надо, наши поставят и памятник на месте, где покоятся солдаты. Чиновники сразу активизируются. Мне и как священнику, и как члену общественной палаты, и как члена епархиального отдела по взаимодействию с вооруженными силами такая деятельность представляется важной.

Байкеры – это паства. Это мои братья и сестры. Самоубийства бывали и в моей приходской общине. У людей бывали психические расстройства, что приводило к самоубийству. Но мы таких отпевали, так как человек боролся. Но это я про общину. А чтобы внутри байкерского сообщества – я таких случаев не знаю. Есть рисковые мальчики и девочки, однако всегда оцениваешь свой риск. До первого падения – а дальше понимаешь, что все не так уж просто.