Неделя 25-я по Пятидесятнице

И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что́ мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Он же сказал ему: в законе что́ написано? ка́к читаешь? Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя. Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить. Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний? На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо. Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе. Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам? Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же. 

Лк. 10: 25-37

В сегодняшнем Евангелии звучит притча о милосердном самарянине. Она была первой из притч, которые, согласно Луке, Иисус произнес на пути в Иерусалим.

Иисус начинает притчу с описания отчаянной ситуации, в которой оказался «некоторый человек» на пути из Иерусалима в Иерихон. Этот путь пролегает через пустынные и безлюдные места. Это был опасный путь: его называли «дорогой крови» из-за множества совершённых на нем разбойничьих нападений. Возможно, священник, проходивший мимо, не приблизился к пострадавшему из опасения, что разбойники находятся где-то рядом. Возможно также, что он принял пострадавшего за мертвого: слово, переведенное как «едва живой», буквально означает «полумертвый» и вполне могло указывать на человека, лежавшего неподвижно, подобно мертвому, в бессознательном состоянии. Священник же, по закону, не должен был прикасаться к трупу, чтобы не оскверниться (Лев. 21:1–2). Именно желанием соблюсти ритуальную чистоту объясняют поведение священника некоторые толкователи.

На левита же эти предписания не распространялись. В отличие от священника, он не просто прошел мимо: сначала он «подошел и посмотрел». Тем не менее, и он не оказал помощи пострадавшему — по причинам, о которых в притче ничего не говорится. Иисус не случайно приводит в пример представителей этих двух категорий лиц. Подобно книжникам и фарисеям, они рассматривались как те, кто своим поведением должны подавать пример прочим. В данном случае, однако, положительный пример подает только самарянин.

Притча является толкованием на ветхозаветную заповедь, процитированную законником: «Люби ближнего твоего, как самого себя» (Лев. 19:18). Но толкование выходит за рамки ответа на вопрос: «А кто мой ближний?» Задав этот вопрос, законник, вероятно, ожидал получить в ответ список, содержащий те или иные категории лиц и, следовательно, исключающий из числа ближних другие категории. Ответ, который законник получает от Иисуса, полностью изменяет перспективу, в которой следует рассматривать изначально заданный вопрос. Из притчи вытекает, что ближним является всякий, кто нуждается в помощи.

Однако Иисус хочет, чтобы законник отождествил себя с пострадавшим, о котором шла речь, взглянул на ситуацию не извне, а изнутри. Поэтому вместо прямого ответа на вопрос Он Сам задает вопрос законнику о том, кто из трех — священник, левит или самарянин — оказался ближним для человека, ставшего жертвой разбойников. Законник прекрасно понимает смысл вопроса и смысл притчи, но он не может переступить через себя и произнести слово «самарянин» в положительном ключе, поэтому он отвечает описательно: «оказавший ему милость».

Узнать больше вы можете в книге митрополита Илариона «Иисус Христос. Жизнь и учение», размещенной в свободном доступе на нашем портале, а также в книгах серии «Читайте Евангелие».

Также Евангелие дня с митрополитом Иларионом доступно в специально созданном Телеграм-канале.

По каноническому порядку требуется согласие и разрешение Кириархальной Церкви на автокефалию другой Поместной Церкви, которая подчинялась прежде её юрисдикции. Об этом издаётся особое соборное определение. Только Собор Кириархальной Церкви может даровать независимость той или иной Поместной Церкви, без Собора же Кириархальной Церкви всякие акты провозглашения церковной независимости признаются недействительными и не имеющими канонической силы. В этом состоит коренное требование церковно-канонического порядка и традиции Вселенской Православной Церкви. Если это требование не соблюдается, Церкви угрожает схизма. Церковная автокефалия не может быть приобретена ни в силу соборного определения только той Церкви, которая ищет автокефалии, ни в силу постановления гражданской власти.

В 1990 году, накануне избрания Патриарха Алексия II, отец Иоанн (Крестьянкин) рассказал архиепископу Рязанскому и Касимовскому Павлу о видении: «Я отслужил литургию. Пришёл в келлию. И, не снимая мантии, сел на диван отдохнуть. Вдруг, как в каком-то лёгком сне, вижу, что на месте кровати стоит Патриарх Тихон, а рядом с ним – митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий. Патриарх, у которого большой тяжёлый жезл от пола и до потолка, говорит: «Вот видишь, какой тяжёлый патриарший жезл. Никто из архиереев не сможет поднять его, кроме митрополита Алексия» – и передаёт ему жезл. Как только митрополит взял жезл, он у него сразу же стал раскручиваться, раскручиваться. От него начали отвинчиваться какие-то мелкие детали, и он становился всё меньше и меньше. На этом видение прошло». Через два года, исходя из положения в Церкви, отец Иоанн добавил: «Маленькие детали, которые откручивались от посоха, вероятно, автономные Церкви, которые при Патриархе Алексии II получили статус самостоятельности».