Неделя 23-я по Пятидесятнице

И приплыли в страну Гадаринскую, лежащую против Галилеи. Когда же вышел Он на берег, встретил Его один человек из города, одержимый бесами с давнего времени, и в одежду не одевавшийся, и живший не в доме, а в гробах. Он, увидев Иисуса, вскричал, пал пред Ним и громким голосом сказал: что́ Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня. Ибо Иисус повелел нечистому духу выйти из сего человека, потому что он долгое время мучил его, так что его связывали цепями и узами, сберегая его; но он разрывал узы и был гоним бесом в пустыни. Иисус спросил его: как тебе имя? Он сказал: легион, — потому что много бесов вошло в него. И они просили Иисуса, чтобы не повелел им идти в бездну. Тут же на горе паслось большое стадо свиней; и бесы просили Его, чтобы позволил им войти в них. Он позволил им. Бесы, выйдя из человека, вошли в свиней, и бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло. Пастухи, видя происшедшее, побежали и рассказали в городе и в селениях. И вышли видеть происшедшее; и, придя к Иисусу, нашли человека, из которого вышли бесы, сидящего у ног Иисуса, одетого и в здравом уме; и ужаснулись. Видевшие же рассказали им, как исцелился бесновавшийся. И просил Его весь народ Гадаринской окрестности удалиться от них, потому что они объяты были великим страхом. Он вошел в лодку и возвратился. Человек же, из которого вышли бесы, просил Его, чтобы быть с Ним. Но Иисус отпустил его, сказав: возвратись в дом твой и расскажи, что́ сотворил тебе Бог. Он пошел и проповедовал по всему городу, что сотворил ему Иисус.

Лк. 8: 26-39

Рассказ об изгнании легиона демонов, который читается сегодня, приведен в двух различных версиях: у Марка, которому в основном следует Лука (Лк. 8:26–39), и у Матфея (Мф. 8:28–34). Главным отличием версии Матфея от версий Марка и Луки является то, что у Матфея речь идет о двух бесноватых, «весьма свирепых», тогда как у Марка и Луки говорится об одном.

Иоанн Златоуст придерживается мнения о том, что в реальности было два бесноватых, а не один: «То, что Лука упоминает об одном беснующемся, тогда как Матфей говорит о двух, не показывает между ними разногласия. Разногласие между ними оказывалось бы только тогда, когда бы Лука сказал, что один только был беснующийся, а другого не было. Когда же один говорит об одном, а другой о двух, то это не есть признак противоречия, а показывает только различный образ повествования. И мне кажется, что Лука упомянул о том только, который был лютейшим из них, почему и бедствие его представляет более плачевным, говоря, например, что он, расторгая узы и оковы, блуждал по пустыне; а Марк свидетельствует, что он еще бился о камни».

Диалог между Иисусом и легионом демонов является частью той драмы взаимоотношений между Богом и диаволом, которая развертывается на страницах Библии. Этот диалог выстроен в фактуре своеобразного «торга». Аналогичный торг между Богом и сатаной описан в библейской Книге Иова, начинающейся с того, что однажды «пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана». Затем Бог задает сатане серию вопросов: «Откуда ты пришел?.. Обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова?». По просьбе сатаны Бог позволяет ему коснуться всего, чем обладал Иов: в одночасье он лишается своих детей и всего имущества (Иов 1:6–19). На этом торг не кончается. Сатана предлагает Богу испытать Иова болезнью, и Бог отдает тело Иова в руки сатаны (Иов 2:1–7).

Книга Иова говорит о взаимоотношениях между Богом и сатаной языком притчи. За притчевыми образами, однако, просматривается два важных богословских утверждения: 1) сатана имеет прямой доступ к Богу, имеет с Ним личные отношения; 2) сатана может действовать только в тех границах, которые он «выторговывает» себе у Бога. Эти же две богословских истины доминируют в рассматриваемом рассказе синоптиков. Здесь тоже демоны вступают в личный контакт с Иисусом, торгуются с Ним, получают от Него ответ на свою просьбу, а затем действуют в тех границах, которые у Него выторговали.

Повелевая исцеленному проповедовать то, что сотворил с ним Бог, Иисус приписывает совершившееся чудо Богу, сам же исцеленный справедливо приписывает его Иисусу. Для Евангелиста в этом нет противоречия, потому что Иисус является воплотившимся Богом, и совершённое им чудо ярко и убедительно свидетельствует о Его божественности.

Узнать больше вы можете в книге митрополита Илариона «Иисус Христос. Жизнь и учение», размещенной в свободном доступе на нашем портале, а также в книгах серии «Читайте Евангелие».

Также Евангелие дня с митрополитом Иларионом доступно в специально созданном Телеграм-канале.

Празднование Казанской иконе Божией Матери было установлено в благодарность за избавление Москвы от поляков в 1612 году. В Смутное время русская земля подверглась нападению польских войск, глумившихся над православной верой. По призыву святителя Ермогена, Патриарха Московского, русский народ встал на защиту веры и Церкви. В ополчение, возглавляемое князем Димитрием Пожарским, прислали из Казани чудотворный образ Пресвятой Богородицы. Когда ополчение подошло к Москве, архиепископу Элассонскому Арсению, находившемуся в плену у поляков в осаждённом Кремле, было видение преподобного Сергия Радонежского, который сказал: «Арсений, наши молитвы услышаны, предстательством Богородицы суд Божий об Отечестве преложен на милость, завтра Москва будет в руках осаждающих и Россия спасена».

Уже в апостольский век у христианской Церкви начал формироваться собственный богослужебный календарь, постепенно заменявший иудейский. В его основу легло празднование Пасхи и «малой Пасхи» – воскресного дня, заменившего субботу. Первые указания на особый статус воскресенья есть в апостольском корпусе. Так, в Первом Послании к Коринфянам апостол Павел советует благотворительный сбор в пользу Иерусалимской Церкви приурочить к первому дню недели (воскресенью); такой порядок он уже установил в Галатийских Церквах. Книга Деяний святых апостолов свидетельствует, что воскресный день был особо выделен проведением богослужения. Когда апостол Павел возвращался в Иерусалим из третьего миссионерского путешествия, он остановился в городе Троада и в первый день недели, когда верующие собрались для совершения Евхаристии, беседовал с ними до полуночи. В Апокалипсисе воскресенье, которое Евангелия называют ещё «единою от суббот » (Мф. 28:1), получает особое имя «дня Господня» (Откр. 1:10).