Почему Иисус — не просто учитель нравственности?

Многие просвещенные философы и писатели с уважением относились к христианству, но видели в Иисусе Христе не Бога воплотившегося, а учителя нравственности, ставя его в один ряд с ветхозаветными пророками, с Буддой, Конфуцием, Магометом. Почему надо непременно считать Иисуса Христа Богом?

Церковь никогда не игнорировала аргументы тех, кто утверждает, что Иисус не был тем, за кого она Его выдает. В разной форме и в разных вариантах те или иные лица или группы высказывали предположение, что Церковь постепенно, в течение веков создала образ Сына Божьего из человека Иисуса, пусть и наделенного особыми дарованиями и особой мудростью. Многие до сих пор искренне верят в то, что лишь после нескольких столетий споров о том, является ли Иисус Богом или простым человеком, вера в божественность Иисуса восторжествовала среди церковной иерархии, а затем была «навязана» всей Церкви. На подобного рода обвинения Церковь всегда реагировала и продолжает реагировать.

Сам Иисус не считал Себя лишь одним из учителей нравственности и не ставил себя в ряд с древними пророками. Вот лишь одно подтверждение: «Тогда некоторые из книжников и фарисеев сказали: Учитель! хотелось бы нам видеть от Тебя знамение. Но Он сказал им в ответ: род лукавый и прелюбодейный знамения ищет, и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка; ибо как Иона был во чреве кита три дня и три ночи, так и Сын Человеческий будет в сердце земли три дня и три ночи. Ниневитяне восстанут на суд с родом сим и осудят его, ибо они покаялись от проповеди Иониной; и вот, здесь больше Ионы. Царица южная восстанет на суд с родом сим и осудит его, ибо она приходила от пределов земли послушать мудрости Соломоновой; и вот, здесь больше Соломона» (Мф. 12:38–42; Лк. 11:28–32).

Иисус говорил о Себе не как о пророке, а как о Сыне Божьем, Который равен Богу Отцу. Низвести Его до одного из учителей или философов, поставить Его в один ряд с другими — значит пройти мимо Его свидетельства о Самом Себе. Церковь всегда относилась к таким попыткам крайне отрицательно.

Новый Завет говорит об Иисусе Христе не просто как о пророке, а как о Боге и человеке в одном лице. Наиболее явным утверждением веры ранней Церкви в Божество Иисуса Христа является пролог Евангелия от Иоанна, в котором Иисус отождествляется с вечным Словом Божиим: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его… И Слово стало плотью, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Ин. 1:1–5, 13–14).

Именно эти слова четвертого Евангелия являются манифестом веры древней Церкви в божественность Иисуса. В них содержится признание того, что Слово Божье, Единородный Сын Божий, есть Бог. Слово «стало плотью», воплотилось, сделалось человеком и жило среди людей. Именно в том, что Бог стал человеком, и заключается Благая Весть, которую принесли миру Евангелисты и апостолы Иисуса. И именно в этой вести — новизна христианства как Нового Завета между Богом и людьми.

Не случайно Евангелие от Иоанна, начавшееся с торжественного утверждения вечности и божественности Слова Божия, в заключительных главах содержит исповедание Фомы: «Господь мой и Бог мой!» (Ин. 20:28). Все четвертое Евангелие является последовательным раскрытием веры в божество Иисуса Христа, и завершается оно не менее торжественным исповеданием этой веры, чем то, с которого оно началось.

Убежденность в божественном происхождении Иисуса была изначальной верой Церкви, отраженной на страницах Нового Завета. Применительно к Иисусу в нем использованы имена, обычно употребляемые для обозначения Бога — «Господь» и «Бог». Иисусу приписываются свойства, которыми обладает Бог, и дела, которые совершает Бог. Ему воздается поклонение, воздаваемое Богу.

Однако вера в божественность Иисуса не сразу получила четкое догматическое обоснование. Понадобилось несколько веков, чтобы это обоснование было сформулировано в ответ на возникавшие ереси, отрицавшие божественность Иисуса Христа.

Смотрите также: Иисус Христос. Богочеловек. 12 фактов митрополита Илариона.

Одной из таких ересей стало арианство, колебавшее Церковь на протяжении почти всего IV столетия. Автор этого учения, александрийский священник Арий, учил, что Сын Божий не равен и не подобен Отцу: у Него иная природа и сущность. Он также не со-вечен Отцу, ибо получил начало во времени: «было, когда Его не было». Сын является одним из творений Божьих. Он был создан Отцом «из небытия» в качестве посредника, чтобы Его руками сотворить мир. Он имеет преимущество над прочими тварями, однако не является Богом, будучи изменяемым по природе: только Отец неизменяем, и только Отец есть единый истинный Бог, а Сын и Святой Дух — подчиненные Ему творения Божьи.

Главным противником Ария стал святой Афанасий Александрийский, по учению которого вся Троица есть единый Бог — Отец, Сын и Дух Святой, равные по Божеству и по сущности. Рождение Сына от Отца является «предвечным»: Отец никогда не начинал быть Отцом, но всегда им был, поэтому Сын со-вечен Отцу. «Единосущие» Лиц Святой Троицы — не просто равенство или подобие: это всецелое единство бытия, нерасторжимое и неизменное тождество, неслиянная неотъемлемость одного Лица от Другого.

Являлось ли это учение нововведением по сравнению с тем, что сказано об Иисусе Христе в Евангелиях, или оно лишь подтверждало и уточняло «благую весть» об Иисусе как Боге воплотившемся? Церковь всегда настаивала на том, что никаких нововведений в отношении изначальной веры она не вводила и не могла ввести. Божественность Иисуса не подвергалась сомнению ни апостолом Павлом, ни другими апостолами, ни последующими поколениями церковных писателей, ни даже еретиками после Ария. Терминология продолжала уточняться, но вера оставалась прежней — той, которую апостолы получили от Самого Иисуса.

Учением, которое категорически отвергло божественность Иисуса, бросив серьезный вызов христианству, стал ислам. Он возник в VII веке, начал быстро распространяться. Ислам исходит из того, что Бог един и у Него не может быть сына. Христианское учение о Троице объявляется ложным, как и представление о том, что Иисус имеет божественное происхождение. Это сближает исламское представление об Иисусе с арианством.

На протяжении веков Церковь боролась с учениями, отрицавшими божественность Иисуса. Когда Арий отказался признавать Иисуса Сыном Божиим, единосущным Отцу, Церковь осудила его на двух Вселенских Соборах — в 325 году и повторно в 381 году. Когда возник ислам, Церковь отвергла его как ересь. Много веков спустя, в начале XX века, Православная Церковь объявила отпавшим от нее писателя Льва Толстого, попытавшегося подменить Евангелие своим собственным учением об Иисусе как моральном авторитете, лишенном божественного достоинства.

Реагируя на вызовы, бросаемые представлению об Иисусе как Боге и Спасителе, Церковь развивала и оттачивала свое собственное богословие, направленное на их опровержение. Соответственно уточнялась и терминология, используемая для изложения церковного учения о Христе. При этом христиане были убеждены в том, что появление новых богословских формулировок направлено не на создание принципиально нового понимания роли и значения Иисуса Христа, а лишь на более точное изъяснение той изначальной веры в Его божественность, которая была ей присуща с самого момента ее основания.

В этом смысле можно говорить о том, что учение Церкви о божественности Иисуса Христа было последовательным на протяжении всей христианской истории. И даже в наши дни, когда христианство существует в форме различных конфессий, деноминаций и общин с обширным списком взаимных разногласий, все христиане — и католики, и православные, и протестанты — признают Иисуса Христа Богом и Спасителем, единосущным Отцу по Божеству и единосущным нам по человечеству.

Евангельскую историю Иисуса Христа можно сравнить с коллекцией сокровищ двухтысячелетней давности, находящейся в сейфе под двумя замками. Чтобы прикоснуться к этим сокровищам, необходимо, прежде всего, открыть сейф, а чтобы его открыть, требуются два ключа. Один ключ — это вера в то, что Иисус был полноценным человеком со всеми свойствами реального человека из плоти и крови. Однако необходим еще второй ключ — вера в то, что Иисус был воплотившимся Богом. Без этого ключа сейф не откроется, и сокровища не засверкают: евангельский образ Христа не предстанет перед читателем во всей своей сияющей красоте.

Источник: Митрополит Иларион «Неудобные вопросы о религии и Церкви».